Глубоко в сердце бескрайнего, древнего леса, куда не проникают карты и куда редко заходит солнце, притаился город, ставший ловушкой для душ. Попасть в него случайно – судьба, от которой нет спасения, ибо каждый, кто пересекает его невидимую границу, навсегда теряет дорогу назад. Днем этот призрачный населенный пункт живет тревожной, вымученной жизнью: его новые, невольные обитатели, отчаявшись найти выход, пытаются воссоздать подобие привычного мира. Они строят хлипкие убежища из подручных материалов, налаживают подобие обмена и даже устанавливают странные, ни к чему не обязывающие правила сосуществования. Эта дневная активность – не столько жизнь, сколько ритуал отчаяния, попытка удержаться за память о нормальности, пока сознание медленно разъедает осознание безысходности. Все мысли и усилия сосредоточены на одной цели – найти слабину в незримой клетке, разгадать тайну леса, который не выпускает своих гостей. Однако каждый поиск, каждая смелая вылазка в чащу заканчиваются одинаково: путник, углубившись на считанные метры, неизменно выходит на ту же главную улицу, к тем же покосившимся домам, будто пространство здесь закольцовано самой природой. Но с наступлением сумерек вся эта жалкая пародия на цивилизацию рушится, уступая место первобытному ужасу. Как только последний луч солнца гаснет за непроницаемой стеной деревьев, город замирает в мертвой тишине, которая вскоре наполняется шелестом, скрипом и нечеловеческими голосами из темноты. Ночью лес оживает и приходит в гости к своим пленникам. Из глухой чащи выползают, выходят, просачиваются существа, для которых нет имен в человеческом языке. Они – душа самого этого места, древние и безжалостные стражи границы между мирами. Их облик размыт и изменчив, он играет на самых глубоких, подсознательных страхах каждого жителя: один видит в них тени утраченных близких, другой – чудовищ из детских кошмаров, третий – просто невыразимую, абстрактную угрозу, от которой немеет разум. Эти ночные визиты – не просто охота. Это систематическое, методичное испытание на прочность, напоминание о том, кто здесь настоящий хозяин. Горожане баррикадируются в самых надежных, на их взгляд, укрытиях, затаив дыхание, и проводят долгие часы в леденящем душу ожидании, прислушиваясь к шагам на крыше, к скребущим когтям по стенам, к тихому шепоту за дверью. Каждая такая ночь отнимает частичку надежды, оставляя взамен лишь глубинное, всепоглощающее понимание: этот лес не просто не выпускает – он поглощает. И с каждым рассветом, который приносит не облегчение, а лишь передышку перед новым витком ужаса, граница между желанием сбежать и страхом перед тем, что ждет в чаще, становится все тоньше, пока не исчезает вовсе, оставляя лишь покорное ожидание следующего заката и шелеста листьев под ногами незваных гостей.